Перекресток миров: начало - Страница 21

А заодно начал папа с караванами торговыми сам ходить, ну и меня с собой брать, поклялся же не отпускать от себя. Так и повелось, два сезона в дороге, три-четыре дюжины дней дома. Чем торговали – да всем практически. В клане же постоянно только сотни две тифлингов живет: глава со своими ближниками, дети да старики, увечные еще, ну и вроде моего отца, те, кто вместо пути воина решил мирными ремеслами заняться, но у нас таких мало. А остальные наши наемничают. И долю клану отстегивать не забывают, дядюшка за этим внимательно следит. Часто отстегивают не деньгами, а воинской добычей, иногда сами привозят, иногда с попутными караванами передают. Тифлингов купцы обманывать пока не решались, и все переданное до нас доезжало без пропаж. А потом отец новую штуку удумал, стали на клановую долю закупать товары по его указке. И к нам в клан отправлять. А отец своим караваном начал эти товары по всем десяти городам возить. И не только по десяти городам, и к эльфам ходили, и к гномам. Я даже в одной из столиц т'сарешей побывала, в Резиденции семьи Л'сос, как она точно называется. А кровососы в свои города из свободных народов мало кого пускают.

Выгодное дело оказалось, клан богатеть начал, молодых воинов лучше снаряжать смогли, когда они по исполнении тридцать смен на заработки подавались, соответственно и гибнуть молодежи меньше стало. А раз больше выживает – больше обученных воинов, дороже цена найма, ну и репутация.

И караван наш тоже известность приобрел, многие купцы с собой взять просились, отец и брал, за плату конечно. А почему и не взять, всяко прибыток. Все дело в том, что папа охрану то из наших набирал, кто в клане передохнуть решил, или из выздоравливающих после ранения. А на караван с охраной из тифлингов, тем более не из тифлингов наемников, а которые свое охраняют, мало, кто напасть рискнет. Даже вольные бароны или независимые Владетели т'сареш, самые обезбашенные, сто раз подумают и, скорее всего, не нападут. Нашим тоже хорошо, работа не сложная, по профилю, клановую долю за это скостят, да и отец охранников не только всю дорогу за свой счет кормит-поит, но и если ходка удачная может из своей доли немного денег подкинуть, если конечно хорошо отработают. Так и живем, вроде как не бедствуем, даже наоборот. Отцу уже несколько раз намекали, что мол погоревал по умершей жене – хватит, пора и по новой жениться. А то как это, состоятельный тифлинг, хорошего рода – и вдовцом уже больше двадцати смен ходит. Дочка почти взрослая, так что надо и о втором ребенке подумать, хотя б в перспективе. Папа пока всех посылал, одну чересчур назойливую сватью лично за ворота вышвырнул…

– Что, Шелли, домой хочешь? – это Грай, из молодых, пустил своего жеребца шагом рядом с фургоном, которым я правила. – У тя на мордашке прям вселенская тоска написана.

Вот хаос, этот раздолбай всю дорогу со мной заигрывает. Не, так то он симпатичный, и воин не из последних. Но вот поговорить… Весь треп у него о двух вещах, какая я красивая и какой он крутой, как он на последнем найме пиратов на юге прям тысячами гонял. Правда, начал он с десятка, но со временем дошел до тысяч. Наймов у него было всего три, все три в одном и том же месте, так что уже на вторую дюжину дней все его байки я наизусть знала. Рассказывать то ему особо нечего, а придумать интересно – фантазии не хватает. Переспать с ним, что ли? Может отстанет… Жениться то на мне он все равно не сможет, он из младших родов. Вон, рога в русой шевелюре еле различимы, даже не рога, так, пара шишек надо лбом, а хвост для боя вообще коротковат и он его постоянно прячет. Нет, плохим воином его это не делает, наоборот, компенсируя отсутствие одной конечности, ему пришлось усиленно учиться махать другими, у нас на такое никто скидки не делает. Если вдруг родился без одной ноги, так учись скакать на второй, ежели с одной рукой, то обязан уметь ей сражаться не хуже, чем другие двумя. Не, если я воспылаю к нему прям таки неземной любовью – то никто ничего запрещать не будет, но вот не нравиться он мне… Нет, даже сексом заниматься с ним не буду, не тянет, на хрен…

– Грай, ты никак читать научился. И сколько можно говорить, у меня не морда и даже не мордашка, а лицо, – я подобрала вожжи, легонько хлопнула ими по крупу харры и демонстративно уставилась в другую сторону. Со стороны Грая раздалось недовольное фырканье. Уф, вроде отстал.

На этот раз меня путешествие утомило. Уже больше двух сезонов в дороге и до дому еще не меньше двух дюжин дней. Это если у гномов в Перевальном останавливаться не будем. Отец редко решался на такие длинные концы, как правило, для торговли с эльфами он либо брал долю в чужих караванах, либо давал товар под реализацию, или если было что нужно эльфийского изготовления – заказывал через других купцов. Но последнюю смену у эльфов с т'сареш отношения опять испортились с просто отвратительных до «убить врага как увидишь», и купцы попросту боялись соваться в тот регион. А у нас как на грех ребята вернулись с большого найма и приволокли кучу трофейного оружия с югов. Как раз такого, что эльфы любят, легкие сабли из прочной пустынной стали, много глеф, кинжалы замысловатых форм. И отец решил сходить к эльфам сам. Узнав о том, что Энно Теорн аэп'Шееллайт собирает караван в один из эльфийских анклавов, сразу пять купцов решили к нам присоединиться. Так что в ту сторону ехали очень большой и шумной компанией. Больше сорока повозок, два десятка наших охранников и под сотню купеческих. И еще полторы сотни слуг, приказчиков, возниц и тому подобных, это не считая самих купцов. Отец без возражений был признан старшиной каравана, и вовсю развлекался, гоняя людскую охрану. Купцы и воины ворчали, но возражать боялись. Тут в чем дело, идти предстояло по территории т'сареш, а законы кровососов, касаемо свободных людей, знали только сами кровососы. И если с семьей Л'сос купцы все-таки смогли достичь каких-то соглашений, которые вампиры, скрипя зубами, но выполняли, то теперь идти предстояло по территории других семей, менее лояльных к свободным людям. К тифлингам же никаких вопросов не возникало. Всем были нужны наемники, да и враждовать с потомками демонов никто не рвался.